Парой дней раньше Казахстан и мир проснулся, чтобы узнать, что поздно вечером 28 апреля в Москве не стало Батырхана. Всего 52 года. Сердце. Та весна поставила точку на карьере, начавшейся в 1970-х годах, охватившей первую четверть века независимости страны, карьере, уже к середине которой артист мог обходиться без фамилии и полного имени – все постсоветское пространство знало, о кем шла речь, когда звучало имя «Батыр». Пять декад, с 70-х по десятые, Батыр творил, создавал, совершенствовался как музыкант и артист, - от ветхозаветных комсомольских поездок с концертами на байкало-амурскую магистраль до перестроечных гастролей по городам и весям Казахской ССР в составе ансамбля Розы Рымбаевой «Арай», от «Рождественских встреч» Аллы Пугачевой и международной славы с «А-Студио» в 90-х до записи программного альбома «Отан ана», который сделал для популяризации национального языка и музыки в Казахстане больше, чем все пропагандистские начинания министерств. Батыр был настолько тесно вплетен в культурно-артистическую жизнь и мифологию страны, что мысль о том, что он – живой, молодой, не останавливавшийся в своем творчестве и поиске, - вдруг будет вырван из этого контекста, разбивала сердце. Ощущение потери было настолько острым, что даже те, кто ни разу не побывал на концерте Батыра, кто не был знаком с ним лично, стояли с залитым слезами лицом – и там, на панихиде в филармонии, и парой дней раньше, на площади перед Дворцом Республики, где стихийно собрались сотни поклонников, хором певших песни ушедшего в попытке справиться с горем. Только тремя годами позже, после убийства Дениса Тена, Казахстан увидел подобный взрыв всенародной скорби.